Олег Геманов - Первый инженер [СИ]

Маг взмахнул рукой, бледно голубое сияние вокруг двери погасло, воевода резко распахнул створки двери, рыкнул в глубь коридора:

— Быстро принесли воды, дети слизи! Король пить желает.

Напившись, маг осторожно поставил кубок на стол и не на долго задумался.

— Уважаемые, коллеги. Нам пора прекратить называть друг друга своими старыми именами. Кстати, тот факт, что мы упорно избегаем назвать собеседника его настоящим гномьем именем, это один из главнейших признаков того, что тела рециплиентов полностью находятся под нашим управлением. Так что с данного момента никаких Павлов Анисимовичей и тому подобных Шипулиных не допускается. Это понятно?

Явно обиженный на непочтительное обращение со свой фамилией Андрей недовольно кивнул, а Осипов в который раз за сегодняшний день заверещал:

— Вам хорошо, у вас нормальные имена! А у меня, ко всему прочему еще и имя идиотское до неприличия. Что же мне так так не повезло, чем же я провинился перед Владыкой!

Воевода внезапно крайне заинтересовался висящем напротив двери гобеленом. Отвернувшись от короля и пряча улыбку в бороде он стал крайне внимательно рассматривать примитивный орнамент на сильно потертом ковре. Маг же, тяжело вздохнул, завистливо посмотрев на тонкого ценителя искусства наклонился к королю и вкрадчиво произнес:

— Ваше Величество! У вас прекрасное имя, предмет зависти всех мужчин королевства. Более того, только гномы королевской крови имеют на него право! Сами посудите настолько мощно оно объединяет в себе две самых важных в жизни нашего народа вещи. Лучше и представить себе невозможно. Кирка и борода. Это же прекрасно!

Осипов подался вперед, помахал перед носом мага пухлым указательным пальцем:

— Бросьте свои психологические штучки достопочтенный Дитбарт. Я понимаю о чем вы сейчас говорите. Но как представлю, что меня каждый день будут называть этим именем, то хоть голову в петлю суй.

Король Шлюксбарт IV подпер щеку рукой и тяжело вздохнул.

Магическая защита вокруг двери запульсировала и поменяла цвет с бледно-голубого на ярко-синий.

— Не беспокойтесь, — маг сделал весьма хитрый жест правой рукой и два раза несильно топнул ногой об пол. — Это пришел из тайной кладовой мой слуга.

Из-за слегка приоткрытой двери раздался деликатный старческий голос:

— Господин, я принес всё что вы просили.

В коридоре кто-то истошно завопил. В проеме двери сверкнули боевые топоры королевской охраны, раздался лязг доспехов. У Шлюксбарта даже мелькнула мысль, а не болотник ли каким-то невероятным образом проник в дом мага, но через секунду Его Величество понял, что внезапное появление живоглота просто ерунда, по сравнению с тем, что сейчас произойдет. Оттолкнув старого слугу в комнату ворвался достопочтенный Ланбарт, главный хранитель королевской кирки в сопровождении внушительной толпы хранителей рангом пониже. Он без лишних слов бухнулся на колени, трагически протянул руки к королю, громким и одновременно жалостливым голосом запричитал:

— Ваше Величество! Такой день, такой день сегодня! А что делаете вы?

Шлюксбарт от неожиданности растерялся:

— Я? Я ничего не делаю. Вернее делаю: провожу секретное совещание особой королевской важности.

Главный хранитель словно не услышал слов короля:

— Ваше Величество, прошла уже почти треть смены, а вы до сих пор ни разу ни откушали. И это сегодня в такой величайший день. Как же так?

Ланбарт с таким пылом, с такой неподдельной заботой в голосе произносил свою речь, что король мгновенно осознал всю степень своей вины и прочувствовал тяжесть своих неимоверных прегрешений.

Хранитель поднялся на ноги, наметанным взглядом окинул помещение уделив самое пристальное внимание столу.

— Ваше Величество. Эта комната недостойна быть местом вашей трапезы. Прошу проследовать в королевскую обеденную залу.

Стоящие за спиной Ланбарта помощники синхронно закивали, всем своим видом показывая что такое развитие событий не только единственно правильное, но ко всему прочему абсолютно неизбежное.

Шлюксбарт обреченно махнул рукой. Безусловно, нужно немедленно возвращаться в свой замок, тем более что Его Величество действительно не ел целых три часа и сильно проголодался. А совещание можно и потом провести. Вот только поспать после обеда нужно. А там и песенный праздник начнется, а ведь на нем именно королю предстоит назвать имя победителя. А после песен общий пир…

Глаза главного хранителя радостно заблестели и он довольно заулыбался. Ламбарт сделал едва уловимый жест рукой и помощники начали бодро отступать к двери образуя между ней и королем живой коридор.

С большим трудом Осипов выдернул своё тело из удобного кресла, подошел вплотную к Ламбарту и неотрывно смотря тому в глаза произнес:

— Достопочтенный хранитель. Повелеваю вам немедленно убраться отсюда и впредь, без моего личного распоряжения никому не разрешается беспокоить меня, когда я занят делами королевства.

Главный хранитель сначала побелел, потом покраснел. Потом еще раз. И еще. На его лбу выступили крупные капли пота, а кончик бороды весьма заметно затрясся. Ламбарт попытался что-то сказать, но у него ничего не получилось.

— Достопочтенный хранитель, вы не слышали мой приказ? — Николай подпустил металл в голос и с удивлением заметил, что у стоящего перед ним гнома кроме кончика бороды, вдобавок затряслись еще и колени. А у его помощников в глазах застыл неприкрытый ужас.

Совершенно обескураженный Ламбарт, всё же смог собраться и начал крошечными шажками пятиться к выходу.

— Но я не понимаю, это невозможно, — скорее прошептал, чем сказал главный хранитель. — Ваше Величество. Но что я скажу при дворе? Что я скажу хозяевам Замков?

— Скажи, что я сейчас не голоден и крайне занят. И еще. Я буду присутствовать на песенном празднике. Когда до его начала останется полчаса — сообщите.

— Пол чего останется? — непонимающе переспросил хранитель, от большого волнения даже не обратившись к государю по титулу.

— Половина десятины смены, — недовольным тоном произнес Осипов и на удивление величественно опустился на своё место.

Как только дверь привычно засверкала защитой, широко улыбающиеся маг, довольно потирая руки обратился к королю:

— Вот это ты молодец, вот это ты его умыл! Рожу его гнусную вовек не забуду.

— А что это вы, так радуетесь, почтенный Дитбарт? — заинтересованно спросил король, погладил себя по животу и неожиданно выпалил. — Проклятый мрак! А поесть я бы сейчас не отказался. Так героически отбрыкивался от обеда, что проголодался. Вот блин.